7 мая Центр по работе с редкими и ценными документами Псковской областной универсальной библиотеки представил новое издание: первый том прозаических произведений псковского журналиста, писателя, поэта, фронтовика Евгения Изюмова под названием «Запах дягиля».
Если б чудо сделал боже -
Снова жизнь прожить мне дал,
Я её, как раньше б прожил,
Ничего бы не менял.
- так писал Евгений Александрович Изюмов, поэт, прозаик, журналист, краевед, чья жизнь и судьба оказались связанными с псковским краем. Среди авторов статей на исторические темы, регулярно публиковавшихся на страницах псковских газет в 1970—1980-х годах, его имя встречается чаще всего.
Рукописный архив Евгения Изюмова был передан в Псковскую областную универсальную научную библиотеку. На его основе Центр по работе с редкими и ценными документами подготовил уже несколько новых сборников его стихотворений и первый сборник прозаических произведений.
Поэтические сборники содержат как уже известные, так и неопубликованные ранее стихотворения поэта - последних значительно больше. Очень многие произведения посвящены Великой Отечественной войне – это событие оставило неизгладимый след в жизни Евгения Александровича.
Каждый, переживший ВОВ, вспоминает её по-разному. Это всегда очень личные воспоминания, прошедшие не только через память, но и душу, через свои особенные ощущения происходящего. На долю Евгения Изюмова выпало пережить блокаду Ленинграда.
Став солидным писателем-журналистом, Евгений Изюмов написал несколько очерков воспоминаний о той, блокадной жизни. Планировалось, что они увидят свет в год 45-летия снятия блокады. «Это было страшное, кошмарное время, даже не верится, что такое было», - пишет Изюмов. Однако жизнь сложилась так, что воспоминания Евгения Александровича не были напечатаны в то время, остались в авторском архиве. 
В год 70-летия Победы, накануне праздника Центр по работе с редкими и ценными документами Псковской областной научной библиотеки представил своим читателям сборник блокадных воспоминаний Евгения Изюмова. Он публикуется впервые, и своим выходом открывает целый цикл прозаических произведений из архива автора, который библиотека планирует выпустить в последующие годы. Сборник называется «Запах дягиля».
26 коротких рассказов Изюмова – 26 ярких вспышек памяти – о чём они? Чем запомнилась блокада вчерашнему семикласснику – молодому человеку в самом расцвете жизни? Очень хотелось жить, и какой бы страшной и тяжелой ни была во время блокады, всё же это была жизнь, во всех её проявлениях. Вот о чём вспоминает и размышляет автор.
Мы не найдём в рассказах Изюмова страха и отчаяния, он не привлекает документальные источники и не рисует батальных сцен, не претендует на роль хроникёра событий. Его воспоминания о людях, о том, что больше всего врезалось в память и заставило сопереживать или размышлять.
Встречи, прощания, рытье противотанковых заграждений, тушение зажигалок на крышах, разборки на дрова деревянных домов, добыча дров, первая блокадная зима, санитарная уборка города весной 1942 года из последних сил, разведение огородов, обыденность сцен блокадного города – взгляд на всё это пропущен через своё личное восприятие и своё личное участие в событиях.
«Не узнать стало нашего двора после первой блокадной зимы…
Городу грозили эпидемии. Весной, как и все ленинградцы, жители нашего дома вышли на уборку двора. Многих трудно было узнать. Тощие, измождённые, они больше походили не на людей, а на их тени. И всё-таки с помощью лопат, совков, ломов расчистка двора началась.
Если, стоя на месте, люди как-то ещё копошились, скребли, долбили наледь, то возить санки с мусором многим было не под силу. На этот важный участок отрядили меня, единственного мужчину - шестнадцатилетнего подростка, и ещё трёх соседок, которые с трудом держались на ногах».
Но несмотря на это, «…мы учились, грызли гранит науки и даже влюблялись. Молодость брала своё…», - пишет Евгений Александрович.
«Зимой бомбили меньше. Мы гуляли с Фиалкой по городу. Навстречу попадались салазки. Из них в последний путь отправляли родных и близких. …Мы вспоминали белые ночи, поездки в Павловск, праздничные огни Невского и отцов, которые бились с немцами где-то недалеко за Кировским заводом. Нам хотелось есть. И разговоры часто сводились к черному хлебу, подсолнечному маслу, крупе».
Через все воспоминания проходит лейтмотив еды.
«Август сорок второго в Ленинграде выдался тёплым, безоблачным. Верилось в хорошее. Когда не было обстрелов, то казалось, что никакой войны нет, а голодная и холодная зима, частые бомбёжки, разрывы снарядов, трупы на улицах представлялись в минуты затишья кошмарным сном.
В один из таких тихих дней мы сидели с приятелем по техникуму Виталием Матюшенковым у него дома на Суворовском проспекте…
Мы сидели полуголодные на диванчике, говорили о войне и думали - где бы чего раздобыть поесть.
Ребята худели и бледнели. На 125 граммов студенческого хлеба в день не очень-то разживёшься…
Занятия в нашем электромашиностроительном техникуме шли с перерывами.
Кто из преподавателей умер, кто не мог ходить из-за слабости. Только занятия по физике продолжались более или менее регулярно. Их вел сам директор …он ещё держался, хотя передвигался с большим трудом. Рассказывая о физических законах, директор почему-то всё время обращался к кулинарии. Говоря о массе, он приводил для примера массу свиного окорока или головки сыра. У нас буквально текли слюнки. В условиях задач тоже фигурировали продукты питания. После уроков физики нам ещё больше хотелось есть».
И всё же книга не только об этом – она о том, что согревало душу в тяжкие годы и помогало выжить. Такими «лучами света» были книги, музыка, картины, природа, простое человеческое общение.
«Тем временем нас, ещё таскавших ноги ребятишек, - пишет Изюмов, - послали на Финляндский вокзал разгружать брёвна. Работа тяжёлая, уставали крепко. В хорошую погоду, когда припекало солнце и не было обстрелов, уходили по железнодорожной линии в поле, где вовсю кипела весенняя жизнь. Тогда-то я и заметил на насыпи первоцветы - золотистые цветки, похожие на ключики…. Я набрал небольшой букетик солнечных цветков и вечером зашел к Кире [лежащей с воспалением лёгких] в больших, чёрных глазах появились удивление и радость. Летом Кира поправилась. И я, в глубине души, думаю, что этому помог и букетик золотистых примул».
***
«Было голодно и холодно. А по вечерам ещё и тоскливо. Отец - на фронте, мать - сутками на работе в госпитале. Обстрелы, бомбёжки. Какое уж тут веселье одному в остуженной квартире.
С лета 1942 года я тоже был при деле. Техникум, в котором учился, эвакуировался, и я устроился электромонтёром в трест «Ленсвет». Рабочая карточка.
Каждый день кто-то погибал, кто-то уходил в армию, у кого-то случалось горе. Разговаривали чаще о хлебе, о дровах, о боях на подступах к городу, о том, скоро ли снимут блокаду.
В один из декабрьских вечеров сорок второго вернулся я с работы домой. Из репродуктора …[вдруг] полилась музыка.
Впервые за свои шестнадцать с половиной лет, сидя возле остывающей печурки, я по-настоящему вслушался в аккорды. Это было прекрасно.
Музыка, сначала тихая и нежная, потом широкая и светлая, наплывала словно бы издалека. В ней слышался и шелест деревьев на летнем ветру, и воркование лесного родничка, и трепет крыльев бабочки, поднимающейся над цветущим лугом.
Музыка смолкла. А я ещё долго сидел завороженный её красотой и нахлынувшими воспоминаниями. Декабрьский вечер уж не казался таким безысходно печальным. Ожила надежда на счастливое будущее.
***
«Когда становилось особенно плохо и страшно хотелось есть, я доставал из шкафа изданную до революции толстую поваренную книгу и читал при серо-зелёном свете коптилки. Блюда были разные - первые, вторые, третьи. Подробно рассказывалось, как приготовить обед на три, четыре, пять, шесть и больше персон, как накрыть праздничный стол. Но особенно нравилось читать о приготовлении конкретных блюд. Салат из мяса, паштет из печёнки, студень говяжий, судак по-польски, суп картофельный со свежими грибами, цыплята в сметане, индейка с черносливом... Чего только не было, сотни, тысячи разных кушаний, одно вкуснее другого.
Честное слово, поваренная книга помогала мне утолять голод. Начитаешься рассказов о разных блюдах, вроде бы и сам отведаешь их. Многое забылось, а поваренная книга помнится».
Много о чём напомнил случайный запах дягиля Евгению Изюмову. «Удивителен этот запах. Он напоминает и мокрый снег, и влажную землю, и свежепросольные огурцы, и мандарины. И еще – детство, - пишет Евгений Александрович. - Наш большой двор не уцелел. После войны на месте домов чернели руины. Из сорока парней вернулся только я один... Сколько лет уже прошло с той поры, а я помню вас всех, помню поимённо и не забуду пока жив».
Об этих воспоминаниях – его книга «Запах дягиля».
Следующий сборник, который готовит к выпуску Псковская областная универсальная библиотека, содержит рассказы Евгения Изюмова, навеянные встречами с различными людьми, событиями личной жизни, забавные эпизоды.
Очерки и зарисовки третьего сборника посвящены природе родного псковского края. Фиксируя внимание читателя на небольших фрагментах нашего окружения, автор заставляет глубже вглядеться в природу вокруг, задуматься о ее богатстве и красоте.
Все сборники объединяет очень личная позиция Изюмова, его предельная искренность и открытость миру.
Напомним, Евгений Александрович Изюмов родился в 1926 году. Его детство и юность прошли в Ленинграде. Там вначале войны он работал электромонтёром в тресте «Ленсвет». В марте 1943 года перешёл на учебу в электромеханический техникум. В том же году на фронте погиб отец Жени. А ему самому оставалось лишь защитить дипломную работу, но в октябре 1944 года Изюмова призвали на военную службу.
До августа 1945 года Евгений Александрович был помощником оперуполномоченного Управления министерства государственной безопасности по Ленинградской области, а затем учился в Ленинградской школе МГБ СССР. В июле 1946 года он её окончил, и был направлен в Псков, где служил старшим оперуполномоченным областного управления МГБ, принимал участие в борьбе с бандитизмом в Прибалтике и прилегающих к ней районах Псковской области. Он был награждён орденом Отечественной войны II степени и двенадцатью медалями, в том числе: «За оборону Ленинграда», «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и другие, имел звание капитана.
В августе 1952 года Евгений Александрович был направлен на учёбу в Высшую юридическую школу МГБ СССР в Москву.
В 1955 году после демобилизации его судьба меняется – начинается журналистская эпоха: работа в редакции районной газеты «Псковский колхозник». С этого времени он регулярно публиковался в газетах области, а также в «Сельской жизни», «Советской России», «Красной звезде», журналах «Молодая гвардия», «Нева», «Звезда», «Аврора», «Советский воин», «Земля родная», «Рабоче-крестьянский корреспондент», «Турист».
В 1989 году была опубликована книга очерков Евгения Изюмова «Их имена забыться не должны», посвящённых псковичам и гостям земли псковской, оставивших заметный след в истории и культуре России. Используя малоизвестные факты, в издании автор рассказывает об Ордин-Нащёкине, Плюшкине, Трояновском, Горожанском и других известных людях.
Отдельными изданиями вышли три поэтических сборника Изюмова. На ряд его стихотворений композиторы Пскова и Ленинграда написали песни.
Подготовила Регина Денисова,
Центр по работе с редкими и ценными документами Псковской областной универсальной научной библиотеки
