Президентская библиотека подготовила редкие материалы, приуроченные к отмечаемому 22 января дню рождения русского царя Ивана III.
На сайте библиотеки имени Ельцина доступна подробная историческая справка и полные тексты книг, статей и лекций российских историков Платонова, Соловьева и Карамзина.
Президентская библиотека подготовила редкие материалы, приуроченные к отмечаемому 22 января дню рождения русского царя Ивана III.
С 1438 по 1445 г. в Ферраре, Флоренции и Риме проходил созванный папой Евгением IV и утверждённый византийским императором Иоанном VIII Собор христианских церквей. По благословению Вселенского Патриарха Константинопольского Иосифа II на собор прибыл им же недавно назначенный митрополит Московский и всея Руси грек Исидор. Политической целью собора со стороны Ватикана являлось возвращение к католичеству православных правителей (а значит, и восстановление покровительства римского первосвященника над их землями), а со стороны Византии – получение поддержки от Ватикана (а значит, и католических воинств) в борьбе против турок. В июле 1439 г. во Флоренции была подписана желанная уния, однако, уже по дороге в Москву Исидор наблюдал народное непонимание и волнение, поскольку, как пишет С. Ф. Платонов в «Лекциях по русской истории», 1917 г.: «Сами же греки целыми столетиями воспитывали в русских ненависть к католичеству». Прибыв в столицу, Исидор был заключён под стражу. Через полгода после подписания унии, суровой зимой 1440 г., родился княжич Иоанн.
Сложная религиозно-политическая ситуация, вызванная попытками сближения двух христианских конфессий, а также лютые, отмечаемые Никоновской летописью морозы нового 1440 г. окружали рождение и взросление князя: непрекращающиеся усобицы (В. О. Ключевский насчитывает 90 таковых за период с 1228 по 1462 г.), пограничные конфликты с польско-ливонским королевством, постоянные дипломатические (уплата «выхода» – дани ордынскому хану) и военные столкновения с Ордой. В 1445 г., после сокрушительного поражения в одном из таких столкновений, израненный отец Ивана Василий II, множество приближённых бояр с детьми были захвачен в плен. Панический страх вторжения татар объял Москву. На волне этого страха власть захватил знатный боярин Дмитрий Шемяка. Давно вынашивавший план мести за брата Дмитрий пустил по городу слух, будто Василий отдаёт за свободу ордынскому хану Москву; был составлен заговор, в результате которого отпущенный из Орды за выкуп Василий II был схвачен, заточён в дом Шемяки и там ослеплён конюхом Берестенею. В подобной атмосфере рос юный княжич, в последние годы жизни отца бывший ему соправителем.
28 марта 1462 г. княжич Иван сделался великим князем Московским и всея Руси. По словам В. О. Ключевского в лекциях по «Русской истории», 1902 г., доступной в фондах Президентской библиотеки, Иван III «продолжал старое дело территориального собирания Руси, но уже не по-старому». «Не по-старому» выражалось тем, что теперь московский князь не обязательно шёл войной или плёл интригу ради земельного приращения, но часто сама земля в лице своих володетелей приходила к великому князю на поклон. Так было, к примеру, в 1463 г., когда бить челом пришли князья ярославские. Также в 1470 г. был покорён Новгород, в 1472 г. – Пермь, в 1474 г. ростовские князья продали Москве остававшиеся у них земли, в 1485 г. – окончательно присоединилась Тверь, в 1489 г. – Вятка, 1490-х гг. целый ряд князей перешёл под управление Москвы. В целом за время правления Ивана III Московское княжество выросло почти вдвое. Примечательно, однако, не только это. Со времени Дмитрия Донского в состав Московского княжества входила великорусская народность, но именно в эпоху Ивана III она образует вокруг себя государство, т. е. собирание земель становится делом национальным. «Москва – общий сторожевой пост, откуда следят за интересами и опасностями, одинаково близкими для москвича, и для тверича, для всякого русского», - пишет В. О. Ключевский в «Русской истории». В связи с этой сменой меняется и характер внешнеполитических связей: теперь уже не враждующие (или заключившие соглашение о мире, но суверенные) княжества «относились» друг к другу, но огромное (в более чем два десятка тысяч квадратных километров) национальное государство имело внешние сношения с другими державами.
В первую же очередь феномен национального государства отразился в народном представлении о самом себе, своём месте. На эпоху Ивана III приходится окончательное размежевание с Ордой (на деле представлявшей собой к тому времени целых три враждующих Орды) и захват турками Царьграда в 1453 г. Как было сказано, народ не принял унии с латинянами, таким образом, русский православный царь оказывался единственным защитником правой веры – «кафолическим царём» (по выражению И. Н. Жданова), а русский народ его – православия – единственным носителем. Неудивительно ввиду этого, что старец Зосима после собора в 1490 г. сравнивает Ивана III с Константином Великим, а Москву называет «новым Иерусалимом». Пройдёт совсем немного времени, и старец Фелофей уже напрямую и громко объявит Москву Третьим Римом.
Важным этапом правления Ивана III стало проведение судебной реформы и принятие в 1497 г. Судебника – общегосударственного свода законов. С другой стороны, в результате отказа от назначения греков на митрополичьи кафедры произошло драматическое сближение власти церковной с властью светской – первая фактически оказалась либо в подчинении, либо в конфликте со второй. Так, именно с XV в. начинаются постоянные (вплоть до времён Екатерины) споры о церковных землевладениях, а также (в том числе и политически обусловленные) гонения на еретиков.
В. О. Ключевский говорил в своём курсе лекций: «Московские князья являются под именами Ивана, Семёна, другого Ивана, Димитрия, Василия, другого Василия. Все московские князья до Ивана III, как две капли воды похожи друг на друга, так что наблюдатель иногда затрудняется решить, кто из них Иван и кто Василий». Действительно – эпоха Ивана III обретает лицо. Это лицо, порой уродливое и кровавое, как покорение Новгорода, вглядывается в будущее через глаза Опричнины, Малюты Скуратова, Потешных полков, порой, – совсем наоборот, смотрит Петровскими преобразованиями (ещё Н. М. Карамзин в «Истории государства Российского» сравнил Ивана III (Великого) с Петром Великим). Эта трагическая разорванность нисколько не умерит своего пыла в дальнейшей русской истории, скорее наоборот; однако если раньше она начиналась в непонимании себя, то далее она будет происходить как некий спор с собой понятым, но не принятым вполне.
