27 марта отмечается Всемирный день театра. Праздник был учрежден по инициативе Международного института театра в 1961 году.
2019 год в Российской Федерации,в соответствии с Указом Президента РФ Владимира Путина, объявлен Годом театра.
Псковский региональный центр Президентской библиотеки имени Б.Н. Ельцина предлагает ознакомиться со множеством редких материалов, посвящённых исследованию русского театра.
27 марта отмечается Всемирный день театра. Праздник был учрежден по инициативе Международного института театра в 1961 году. Первый раз празднования прошли в 1962. Всемирный день театра – это профессиональный праздник сотен тысяч людей, которые посвятили свои жизни служению этому великому и прекрасному искусству. Кроме того, в соответствии с Указом Президента Владимира Путина 2019 год в Российской Федерации объявлен Годом театра.
Региональный центр Президентской библиотеки в Псковской области предлагает ознакомиться со множеством редких материалов, посвящённых исследованию русского театра. В нашей стране это явление – уникальное и самобытное. По сути – феномен. Аналогов в мире ему нет. И если его история последних десятилетий известна достаточно хорошо, то истоки, уходящие в глубь веков, по-прежнему остаются для многих белым пятном.
Основы отечественной драматической сцены начали закладываться ещё в эпоху Средневековья. Об этом можно прочитать в раритетной книге А. С. Архангельского «Театр до-Петровской Руси» (1884), которая доступна на портале Президентской библиотеки: «В древнерусских народных играх, обрядах, празднествах, в разнаго рода древнерусских забавах и увеселениях – во всей этой „лести идольской“ – лежали богатые зачатки безыскуственнаго народного театра».
Первыми актёрами российского театра были деревенские жители, которые отличались от односельчан лишь тем, что любили выступать на публике и умели развлекать. Вот что пишет об этом А. С. Архангельский: «В пирующих, пляшущих… мужиках – перед нами выступает местный народно-бытовой элемент. Правда, представители деревенскаго населения выступают перед зрителями в не совсем завидной роли; но уже один тот факт, что их пригласили на свадьбу, что они пируют на сцене, перед зрителями – является весьма знаменательным. Зрители переносятся в среду мужиков; среда эта считается достойной внимания...»
В то же время П. О. Морозов в своём исследовании «История русскаго театра до половины XVIII столетия» (1889) подробно рассказывает о своего рода зачатках драматической постановки. Это были различные песни и пляски по случаю какого-нибудь значимого события: «У нас на Руси первых признаков появления драматическаго элемента в словесности следует искать в культовом обряде и сопровождающих его песнях, и вместе с тем – в играх, в которых мимический инстинкт, всякому человеку присущий, находит выражение в действии. Таким образом, в сохранившихся до нашего времени народных обрядах, в народных праздниках, гаданьях, хороводных играх и т. п. мы видим присутствие более или менее значительной доли драматизма, видим не только диалог (сам по себе ещё не составляющий драмы), но диалог в соединении с поясняющею его мимикою, с действием, рассчитанным на зрителей».
П. О. Морозов также подчёркивает, что уже в те времена участники подобных обрядов нередко носили костюмы – совсем как театральные актёры в будущем: «Обычными и наиболее распространёнными у нас типами ряженья являются фигуры животных – волков, лисиц, журавлей, в особенности же медведя и козы; далее мужчины рядятся женщинами и наоборот; рядятся разбойниками, цыганами, чертями».
В книге В. Всеволодского-Гернгросса «Краткий курс истории русского театра» (1936), которую также можно найти на портале Президентской библиотеки, говорится о первых «профессиональных» актёрах – скоморохах: «Ещё до развития в России театра носителями „актёрского“ искусства в старой Руси были так называемые скоморохи – балагуры-весельчаки, в одно и то же время игравшие на музыкальных инструментах, сказывавшие исторические песни и сказки, плясавшие, водившие кукол и учёных медведей и т. д. Они были душою всех праздничных собраний, особенно святок, масленицы, свадеб. В скоморошьем репертуаре видное место занимали примитивные диалогические сценки увеселительно-сатирического характера, являвшиеся непосредственным родоначальником игр-комедий и так называемой „народной драмы“».
Уже давно стало определённой нормой условно разделять историю на две эпохи – до и после воцарения Петра Великого. Однако в случае с театром такое деление будет не совсем справедливым. Ведь привычные нам очертания русская драматическая сцена мало-помалу стала приобретать уже при деде императора-преобразователя Михаиле Фёдоровиче, то есть в начале XVII века. В. Всеволодский-Гернгросс рассказывает: «Первый же Романов в год своего избрания на царство (1613) отдал приказ о сооружении особой „Потешной палаты“ – родоначальницы наших театральных зданий. Потеха на языке XVII века отождествлялась театру: потешными ребятами назывались комедианты».
Следующий виток развития пришелся на царствование отца Петра I – Алексея Михайловича Тишайшего. В вышеупомянутой книге «Театр до-Петровской Руси» (1884) описывается убранство типичного для того времени театра: «Сцена помещалась на высоком помосте, обитом красным сукном, и украшалась ёлками. Самый театр был построен в виде полукружья: перед сценой возвышалось царское место, обитое красным сукном, а за ним галлерея с решётками для царскаго семейства; около галлереи полукружием стояли лавки для высших сановников; для прочих были устроены места по бокам... Оркестр состоял из органа, труб, флейт, скрипки, барабана и литавр».
И всё же, отмечает автор, в те годы театр в основном был развлечением для высших слоев общества, то есть фактически был придворным. Но постепенно он расширял свое влияние, и удержать его в привычных рамках было уже сложно: «Представления шли непрерывно; они давались в царском селе Преображенском, в потешном дворце, устроенном Алексеем Михайловичем, или в частных домах знатных лиц, например в доме боярина Артемона Сергеевича Матвеева, или в тереме царевны Софьи. С учреждением, в 1685 году, в Москве Заиконо-Спасской Академии, – в ея стенах, по примеру западных академий, также стали даваться студентами театральныя представления ежегодно два раза, – с целью приучить воспитанников „к честной смелости“».
Мощный импульс развитию русской драматической сцены дал, конечно, Пётр I. По замыслу императора, театр должен был стать доступен каждому и служить инструментом европейского просвещения. Об этом можно прочесть в раритетном издании «История русскаго театра» (1914) под редакцией В. В. Каллаша и Н. Е. Эфроса: «Ни в одной стране театр не играл такой роли, как в России. Если для „тишайшего царя“ театральныя представления были только придворной забавой, „жалостной“ или „прохладной“, то для его сына, великаго Преобразователя, они уже сделались могучим средством проведения европейскаго просвещения в некультурную русскую среду».
Но для этого требовался настоящий театр – такой, каким он был в Западной Европе. «В 1701 году кукольный комедиант Иван Сплавский был отправлен в Польшу, в Данциг для найма целой труппы драматических артистов. Наряду с основными требованиями, предъявляемыми театром к приглашённым актёрам, учитывалось и то, чтобы актеры были „понятными“ русской публике. Однако приехавшая немецкая труппа некоего „знатного в тех (т. е. театральных) науках звычайного“ принципала Ягана Кунста могла играть только по-немецки. Поэтому тотчас же Кунсту были отданы русские ребята в обучение. Пётр сделал театр Кунста не придворным, а публичным, что резко отличает этот театр от театра его отца и его преемников», – пишет В. Всеволодский-Гернгросс в «Кратком курсе истории русского театра» (1936).
С тех пор российская сцена стала стремительно набирать обороты, превращаясь в один из лучших образцов мирового театрального искусства. Авторы-редакторы «Истории русскаго театра» в начале XX столетия отмечают, что «ученик» очень быстро превзошёл своего «учителя»: «Развитие русскаго театра шло быстрым темпом. Он – самый юный в семье европейских театров. Он только начал слагаться в стройную форму, когда некоторыя западно-европейския сцены уже достигли высокой степени совершенства, имели и гениальных драматургов, и замечательных актеров, и тонко разработанныя теории сценическаго искусства. Но, начав жить значительно позднее других, русский театр во всех его слагающих частях, и в драматургии, и в искусстве актера, и в обстановке спектакля, развивался с такой напряжённостью и быстротой, что успел к нашему времени сравняться с западно-европейским театром в глубине и красоте своих достижений, а в иных отношениях, быть может, даже возвысился над ним, как об этом свидетельствуют большие успехи русского театра за границей, и как это многократно признавали сами сценические деятели и критики Запада».
А главное отличие русского театра, говорят В. В. Каллаш и Н. Е. Эфрос, – его место в жизни нашей страны: «Русский зритель шёл в театр не только за эмоциями чисто эстетического порядка: в нём он искал и находил ответы и на иные запросы, в том числе общественные. „Театр-школа“, „театр-кафедра“: эти определения особенно подходили к русскому театру. Это поставило в России театр в положение совершенно исключительное, придало ему чрезвычайно важную, ответственную и сложную роль, определило некоторыя, совершенно особыя, черты в его облике».
