В канун дня Победы рубрика «Наедине с книгой» предлагает погрузиться в чтение одной из самых честных и трогательных страниц прошедшей войны – фронтовых дневников. Десять книг, воссоздающих человеческие судьбы в минуты страшных потрясений военного лихолетья. Десять авторов – поэтов, публицистов, военных корреспондентов, актеров, людей военных профессий – единых в своей правде о той страшной войне, которая никогда не должна повториться.
В канун дня Победы рубрика «Наедине с книгой» предлагает погрузиться в чтение одной из самых честных и трогательных страниц прошедшей войны – фронтовых дневников. Десять книг, воссоздающих человеческие судьбы в минуты страшных потрясений военного лихолетья. Десять авторов – поэтов, публицистов, военных корреспондентов, актеров, людей военных профессий – единых в своей правде о той страшной войне, которая никогда не должна повториться.
Открывают обзор дневники, воссоздающие воспоминания о блокаде Ленинграда - одной из самых страшных трагедий Великой Отечественной войны: «Почти три года» Веры Инбер, «Запретный дневник» Ольги Берггольц и «Война, блокада, я и другие» Людмилы Пожедаевой. Три книги – три истории о человеческой боли и долгожданном освобождении.
Инбер Вера Михайловна. Почти три года. Ленинградский дневник / Инбер Вера Михайловна / Вера Инбер. - М.: РИПОЛ классик, 2015. - 317, [2] с. - (Наши ночи и дни для Победы).
«Если останусь жива, я сделаю все, чтобы хранить драгоценную «рабочую зону», не теснить ее мелочами, вздором. Только бы сохранить ясную голову, чтобы можно было писать до самого конца. Вот все, чего я себе желаю», - эти строки мы читаем в одной из первых глав «Ленинградского дневника» Веры Михайловны Инбер. Книга, которая является одним из самых честных и пронзительных свидетельств тех страшных блокадных дней.
Поэтесса родилась в Одессе в 1890 году, окончила гимназию, поступила на историко-филологический факультет одесских Высших женских курсов, затем четыре года жила в Европе. К началу войны она и ее третий муж, Илья Давидович Страшун, профессор медицины, оказались в Ленинграде. Блокаду они пережили вместе. Инбер выступала по радио, читала в госпиталях, ездила на линию фронта и вела дневник. Ее стихи и рассказы о революции, советских вождях успешно издавали, она входила в правление Союза писателей СССР.
В декабре 1942 года она отдала в печать поэму «Пулковский меридиан», за которую в 1946 году получила Сталинскую премию - самую почетную награду того времени. Героическую оборону Ленинграда она воссоздала в сборнике стихотворений «Душа Ленинграда», вышедшем в 1942 году, и дневнике «Почти три года», который впервые был опубликован в 1946 году.
Книга удивительна своей интонацией – это блокадный дневник, но не бытового, а скорее поэтического характера. Отрывки из стихотворений поэтессы, ее очерки, рассказы о людях блокадного города, представленные здесь, воссоздают блокаду как страшное, но героическое время. Это дневник не Веры Инбер - женщины, жены, человека, это скорее дневник наблюдателя, слушателя, очевидца, жителя Ленинграда. И этим он особенно интересен для людей сегодняшнего поколения.
«Ох, Москва!.. Она не оставляет, следует за мной, ранит сердце. Все вспоминается мне мой полугодовалый внучонок Мишенька, как его увозили в полотняном картузике, великоватом для его головенки, в распашонке и кофточке. Внесенный в детский вагон, он лежал спокойно, разглядывая всех блестящими глазенками и ухватив рукой собственную ножку. У меня не хватило сил еще раз войти в вагон взглянуть на него. Так и увезли… Наш поезд тронулся, наконец. Товарный - тоже. Он - из Ленинграда, мы - в Ленинград. Долго провожали друг друга глазами» (Отрывок из книги).
Берггольц, Ольга Федоровна (1910-1975). Ольга. Запретный дневник: дневники, письма, проза, избранные стихотворения и поэмы Ольги Берггольц / [авт. проекта Наталия Соколовская]. - Санкт-Петербург: Азбука-классика, 2010. - 539, [1] с., [32] л. ил., портр., факс.; 22 см.
Еще одна книга о блокаде, ее автор - Ольга Федоровна Берггольц – ленинградская Мадонна, муза, символ и душа осаждённого Ленинграда. Ей была дарована тяжелейшая судьба, и ужасы блокадных дней меркнут по сравнению с ужасами ее жизни в мирное время: она попала в ряды «врагов народа» и пережила самую страшную трагедию всей жизни - смерть своих детей. У нее было две дочери, Ира и Майя. Ира родилась с пороком сердца, умерла в 7 лет. Майя - погибла в год. В тюрьме Ольга Федоровна в результате побоев при допросах потеряла еще одного ребенка.
«Будущий читатель моих дневников почувствует презрение: «героическая оборона Ленинграда, а она думает и пишет о том, скоро или не скоро человек признается в любви или в чем-то в этом роде». Да, да, да! Неужели и ты, потомок, будешь так несчастен, что будешь считать, будто бы для человека есть что-то важнее любви, игры чувств, желаний друг друга? Я уже поняла, что это - самое правильное, единственно нужное, единственно осмысленное для людей. Верно, война вмешивается во все это, будь она трижды проклята, трижды, трижды!! Времени не стало - оно рассчитывается на часы и минуты. Я хочу, хочу еще иметь минуту вневременной, ни от чего не зависящей, чистой радости …» (Строки из книги «Ольга. Запретный дневник»).
Тщательно скрывая, на протяжении многих лет Ольга Берггольц писала свой запретный дневник, где было столько тайного, что за него можно было умереть. Свое художественное воплощение ее записи получили лишь в 2010 году. По времени в книгу вошли дневники 1939-1949 годов, а также письма, отрывки из второй, так и недописанной части романа «Дневные звезды», избранные стихотворения и поэмы, а также материалы из следственного дела Берггольц (1938-1939), которое считалось утерянным и стало доступно лишь осенью 2009 года. По сути, это издание – уникальный документ эпохи и одновременно абсолютно личностный, во всех смыслах интимный, дневник человека тяжелейшей судьбы и несгибаемого характера.
Я столько раз сердца терзала ваши
неумолимым перечнем утрат.
Я говорила вслух о самом страшном,
о чем и шепотом не говорят.
Но Ленинград,
отец мой,
дом и путь,
все в новые пространства посылая,
ты говоришь мне:
- Только не забудь! -
И вот - ты видишь:
я не забываю.
(Ольга Берггольц, 1964)
Пожедаева, Людмила Васильевна. Война, блокада, я и другие…: мемуары ребенка войны: [для детей среднего школьного возраста : 6+] / Людмила Пожедаева. - Санкт-Петербург: КАРО, cop. 2018. - 157, [3] с.
Данная книга – особая страница в летописи блокадного Ленинграда. Это – взгляд на войну глазами ребенка. Ее автор, Людмила Васильевна Пожедаева, в 7 лет оказалась в адском хаосе войны – в голодном холоде блокадного Ленинграда, а затем в Сталинграде. Тогда, спасая себя в этих страшных днях между жизнью и смертью, она начала записывать все, что видела, чувствовала, понимала. И спустя много лет ее записи получили свое художественное воплощение в книге.
«…Как-то неожиданно в 1988–1989 гг. вдруг активно заговорили о блокаде и блокадниках. И я вспомнила и извлекла из небытия свои детские «Мемуары», - пишет Людмила в предисловии к изданию, - Моя сохранившаяся пухлая тетрадь заговорила недетской болью. Для меня самой через сорок лет молчания рукопись стала новым потрясением. Нет, я и без нее ничего не забыла, но приглушилась боль, оставленная войной. Теперь все это молча кричало со страниц школьной тетради. Стихи, рисунки, рассказы - все из той прошедшей жизни ребенка периода войны…».
В одном из отзывов читателей на эту книгу было сказано: «Прочитайте! Еще долго будет трудиться душа!». Истинно так: книга потрясает, даже не темой, а той щемящей, пробирающей душу, правдой о судьбах самых беззащитных, самых хрупких солдат военного лихолетья – детей. Александр Конюшин, директор «Дома сотрудничества с ЮНЕСКО в Санкт-Петербурге и Ленинградской области» во вступлении к книге пишет о ее авторе: «Она должна была погибнуть в той страшной бомбежке, ее должны были раздавить железные гусеницы прорвавшихся немецких танков, она должна была умереть еще много раз, потому что такого не может вынести даже взрослый и сильный человек. Но, наверное, души и судьбы маленьких, таких же, как она, девочек и мальчиков оставили ее жить, чтобы она могла нам сегодня рассказать о той страшной войне, которую вели блокадные дети, большие и маленькие, как могли… и часто без взрослых, закрывая и спасая своими худенькими тщедушными тельцами нас, сегодняшних…». В продолжение своей мысли Александр называет эту книгу «укором» нам, сегодня живущим: укором «о забытом долге перед ними, детьми Ленинградской блокады, умершими, замерзшими, раздавленными фашистской танковой атакой, разорванными самолетной бомбежкой…».
Важнейшей мыслью этой книги является идея о том, что, по сути, эти мемуары – лишь одна история маленького человека в большой войне больших людей. И еще, что война - это не только «человек с ружьем», а весь народ, попавший под ее молох, в том числе и дети, самая незащищенная и беспомощная его часть.
Симонов Константин Михайлович. Разные дни войны: [дневники, повести, стихи: 16+] / Симонов Константин Михайлович, Симонов Алексей Кириллович / Константин Симонов; [сост. А. К. Симонова]. - Москва: Эксмо, 2015. - 638, [1] с.
Книга военного корреспондента Константина Симонова – еще одна страница в общей летописи фронтовых дневников. Подзаголовок издания «дневники, повести, стихи» определяет его характер: это – не мемуары профессионального военного и не труд историка, а именно дневник писателя, своими глазами видевшего какую-то частицу событий Великой Отечественной войны.
Константин Симонов ушел на фронт корреспондентом «Красной Звезды». С первых дней войны и до победного мая 1945 года он вел дневник, оценивая происходящее умом и сердцем не только писателя, но и человека небезразличного к судьбам простых людей и страны в целом.
В предисловии к изданию автор пишет: «Я, хорошо понимал, как важно для писателя вести военные записи, и, пожалуй, даже преувеличивал их значение, когда, отвечая во время войны на вопросы Американского Телеграфного Агентства, писал: «Что касается писателей, то, по моему мнению, сразу же, как кончится война, им нужно будет привести в порядок свои дневники. Что бы они ни писали во время войны и как бы их за это ни хвалили читатели, все равно на первый же день после окончания войны самым существенным, что они сделали на войне за войну, окажутся именно их дневники».
Дневник писателя был издан в 2015 году, в него вошли записи за 1942-1945 гг., а также его доклад по случаю двадцатилетия Победы – «История войны и долг писателя». И, по существу, это большой, многолетний и содержательно выдержанный труд не только писателя, но и человека – глубоко сочувствующего всеобщему страданию и восхищающегося отвагой, как отдельных людей, так и всего русского народа.
«Быть может, некоторым из читателей покажется, что я отвел в книге излишне много места выяснению биографических подробностей и дальнейших судеб даже мельком встреченных мною на фронте людей. Но мне хочется напомнить, что оборванностъ людских судеб - одна из самых трагичных черт войны. И сейчас у меня все обостряется чувство неоплатности долга, все неотложней становится обязанность: всюду, где можешь, назвать разысканные тобою имена воевавших людей, проследить в сложных переплетах войны ниточки их судеб, иногда безвозвратно оборванных, а иногда просто не до конца нам известных…» (Отрывок из книги).
Это содержательное, честное издание сегодня являет собой и завещание писателя всем ныне живущим, и его откровенное видение страшного военного времени.
Твардовский Александр Трифонович. «Я в свою ходил атаку...» Дневники. Письма, 1941-1945 / Твардовский Александр Трифонович / Александр Твардовский. - Москва: Вагриус, 2005. - 397, [1] с. - Список произведений авт. в конце разд.; Публ. фронт. кор. А. Т. Твардовского на страницах газ. 3-го Белорус. фронта "Красноармейская правда": с. 383; Библиогр. в примеч.: с. 384-393; Имен. указ.: с. 394-396 .
В военной судьбе Константина Симонова и Александра Твардовского было много общего: оба много работали как фронтовые корреспонденты, оба стали самыми известными поэтами военных лет. Но их дневники – это два абсолютно разных взгляда на одну войну: «Разные дни войны» - книга прозаика, хотя стихи тоже в ней встречаются, «Я в свою ходил атаку…» - книга поэта, где все пронизано поэзией, а история создания «Василия Теркина» тесно переплетается с рассказом о войне, увиденной и пережитой большим поэтом. Он умел зорко, проницательно увидеть самое важное, и в этом смысле эта книга - одно из очень ценных первозданных документальных свидетельств, точно и выразительно запечатлевших страшное военное время.
«Война с Германией. Еду в Москву» - с этих строк, датируемых 22 июня 1941 года, и начался дневниковый путь Александра Твардовского. В редкие минуты фронтового затишья помимо газетных заметок он создавал и стихи. Очень пронзительно и очень честно – именно так хочется охарактеризовать эту книгу – настоящий документ военных лет.
«...Война так велика, если взять хоть по одной линии от столицы до восточно-прусской границы, так велика от родного своего края до другого и от одного края до середины и от середины (Смоленск - рубеж - Витебск - Орша) до другого края, так много вобрала уже в себя погоды, природы, времен года и стольким, стольким не дала дойти даже до половины своей, что и мы, живые, вряд ли еще сознаем... Как бесповоротно мы постарели от нее, как много ушло, втоптано в эти годы. И о многом (не самом ли главном?) уже нельзя начать говорить, не сказав вслух или мысленно: это было, когда война еще шла на нашей земле…» (Отрывок из книги).
Эренбург И. Г. Война. 1941-1945 / Эренбург И. Г. / изд. подготовлено Б. Я. Фрезинским. - М. : Олимп: Астрель: АСТ, 2004. - 796 с.
«Эта книга не ставит своей целью вас развлечь. Это не детектив или приключенческий роман это и не серьезный справочник по истории войны, из которого читатель сможет узнать все про причины и следствия, тайные пружины, действующих лиц и масштабные военные операции это не мемуары участника войны – с картинами военной жизни и переживаний автора. Это сборник статей Ильи Эренбурга, писавшихся ежедневно в течение четырех военных лет и обращенных прежде всего к бойцам фронта и к бойцам тыла»., - эти слова, определяющие содержательную сторону предлагаемой книги, приоткрывают и ее идейную сущность: каждая статья – это деятельный посыл их автора, самого сильного публициста военных лет, направленный на сплочение населения, подъем патриотизма и боевого духа.
В книгу вошло двести статей из полутора тысяч, написанных Эренбургом за четыре года войны - с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 года (некоторые из них публикуются впервые по рукописям). Памфлеты, репортажи, листовки, фельетоны, обзоры – все они печатались в центральных и местных, фронтовых, армейских и партизанских газетах, звучали по радио, выходили брошюрами и книжками. Их знала и ждала вся страна - от солдат до маршалов, от рабочих эвакуированных заводов, выпускавших боеприпасы, до крестьян, кормивших армию. Сообщения Эренбурга для зарубежных информагентств, переводы его статей из «Красной звезды» были популярны и в антигитлеровских странах Америки и Европы.
Эрнест Хемингуэй, с которым Эренбург подружился на испанской войне, писал ему после Победы: «Я часто думал о тебе все эти годы после Испании и очень гордился той изумительной работой, которую ты делал во время войны». Чилийский поэт Пабло Неруда на антифашистских митингах в Латинской Америке читал свое письмо Илье Эренбургу: «Всех нас воспитала сила твоих обличений, никогда всеобщее равнодушие не знало более грозного меча, чем твое слово, а тем временем углублялись и углублялись морщины между твоих густых бровей. Мир молчал вокруг нас, словно зимняя ночь, и ты, Илья Эренбург, заполнял это молчание рассказами о России, старой, и новой, и вечной…»
Каждая из статей Ильи Эренбурга обладала особой сакральностью для читателей, и это – не удивительно, поскольку в совокупности они воздают не только хронику военных событий, но и настоящий накал той великой и трагической борьбы, итогом которой стала Победа.
«Мы помним июньское утро. Наша страна жила мирной жизнью. Колосились нивы неслыханного урожая. В Москве люди шли на Сельскохозяйственную выставку. Готовились к юбилею Лермонтова. Уезжали в дома отдыха. И тогда немцы напали на нас. Этих первых выстрелов мы не забудем. Штыками ощетинилась наша страна. Ненавистью переполнилось сердце каждого.
Мы не забудем и того, что было потом. Мы не забудем, как гитлеровцы разрушают наши города, убивают наших детей. Мы ничего не забудем. Мы молчим о каре - слово теперь принадлежит пушкам. Но мы знаем одно: они больше не будут спокойно спать - эсэсовские дамы. Они уже услышали первые выстрелы. В Берлине они ознакомились с голосами русских бомб. Гитлеровцы хотели уничтожить весь мир, - среди пустыни Германия будет спокойно дрыхнуть, наевшись краденым хлебом... Этому не бывать! Они уже получили, как изволит выражаться фельдфебелевская жена, «немножко войны». Они ее получат полностью, не по карточкам. Они ею насытятся. Они проклянут тот день, когда Гитлер погнал их на нашу страну» (Отрывок из книги).
Друнина, Юлия Владимировна. Я прошла по житейским волнам / Друнина Ю. В. / Юлия Друнина; сост. и авт. коммент. Е. Липатникова. - Москва: Эксмо, 2009. - 509, [1] с. - (Стихи и биографии). -ISBN 978-5-699-34466-6 (в пер.)
Книга Юлии Владимировны Друниной, 95-летием со дня рождения которой отмечена памятная дата 10 мая 2019 г., представляет собой не только военные воспоминания, но и впечатления всей жизни этой известной русской поэтессы. Она была издана уже после ее ухода – силами ее дочери Елены Липатниковой.
Юлия Друнина родилась в Москве в 1924 году, жизнь прожила нелегкую, отличалась стойкостью и мужеством. Прошла войну, но не смогла выжить в мирное время и смириться с распадом СССР, поэтому в 1991 году приняла решение уйти из жизни.
Я прошла по житейским волнам
Яко посуху – как по суше.
Не питая почтенья к чинам,
Почитая большие души…
За день до смерти она написала: «Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно только имея крепкий личный тыл… Правда, мучает мысль о грехе самоубийства, хотя я, увы, не верующая. Но если Бог есть, он поймет меня. 20.11.91».
«Я прошла по житейским волнам» - это откровение мужественной, стойкой и вместе с тем ранимой души. Здесь представлены не только стихи, но и факты биографии Юлии Друниной, честно и открыто прошедшей вместе с соотечественниками «по житейским волнам». Особенно лирично и откровенно воссоздана история ее любви с режиссером Алексеем Каплером. Они познакомились в 1954 г., когда Друниной было 30, а Каплеру – 50. Вместе прожили до 1979 г. - режиссер умер от рака.
Ухожу, нету сил.
Лишь издали
(Все ж крещеная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы,
За избранных
Удержать над обрывом Русь.
Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!
С уходом Юлии Друниной началась ее новая жизнь – до сих пор ее поэзией зачитываются миллионы людей, и в этом смысле данная книга – настоящий дар почитателям поэтессы, ведь здесь звучит не только голос поэта-фронтовика, но и голос поэта-лирика целой эпохи.
Никулин, Юрий Владимирович. Семь долгих лет: [12+] / Никулин Ю. В. - Москва: АСТ, 2018. - 253, [1] с. - (Фронтовой дневник)
Для большинства зрителей Юрий Владимирович Никулин является добродушным героем из комедийных фильмов и блистательным клоуном Московского цирка. Но эта книга раскрывает всенародно любимого русского актера с другой стороны - как старшего сержанта, прошедшего Финскую и Великую Отечественную войну.
Семнадцатилетним юношей Юрий Никулин попал по особому призыву в Красную армию. Затем – семь долгих лет на защите нашей Родины. Служил под Ленинградом у Сестрорецка, в составе зенитной артиллерии защищавшей город от бомбардировок со стороны Финского залива.
«Почти семь лет я не снимал с себя гимнастерку, сапоги и солдатскую шинель. И об этих годах собираюсь рассказать. О моей действительной службе в армии, о двух войнах, которые пришлось пережить. В армии я прошел суровую жизненную школу, узнал немало людей, научился сходиться с ними, что впоследствии помогло в работе, в жизни. Ну а военная «карьера» моя за семь долгих лет - от рядового до старшего сержанта.
Смешное и трагическое - две сестры, сопровождающие нас по жизни. Вспоминая все веселое и все грустное, что было в эти трудные годы, - второго больше, но первое дольше сохраняется в памяти, - я и постараюсь рассказать о минувших событиях так, как тогда их воспринимал…» (Юрий Никулин «Из предисловия»)
С войны Юрий Никулин демобилизовался с наградами «За отвагу», «За оборону Ленинграда» и «За победу над Германией». После войны попытался, но безуспешно, поступить в ряд театральных институтов, и везде ему отказали в связи с отсутствием у него актерских способностей. Поступил в студию клоунады при Московском цирке на Цветном бульваре, в котором и проработал на протяжении полувека, занимая в последние годы должность его директора.
«За годы войны я не раз видел, как люди, вылезая из щелей, стряхивая с себя комья земли и осознавая, что все обошлось благополучно - нет убитых и техника цела, - начинали громко смеяться. А многие изображали в лицах, кто и как вел себя во время боя. За первый сбитый вражеский самолет командир батареи Пимченков получил орден. В первый же день войны я с грустью подумал о своем чемоданчике, в котором лежали записная книжка с анекдотами, книги, фотография динамовцев, письма из дома и от нее - от той самой девочки, которую я полюбил в школе» (Отрывок из книги)
От этой книги невозможно оторваться: настолько увлекательно, интересно, без назидания, пафоса и где-то даже – с юмором Юрий Никулин рассказывает о прожитых днях. И в результате война предстает здесь как срез жизни всей страны, а смешное и парадоксальное соседствует с ужасным и трагическим. Не это ли и есть жизнь?
Две следующие книги – не новые, они были изданы еще в советское время, но и по сей день являют собой одни из самых сильных и откровенных воспоминаний о войне. Это «Однополчане» (1976 г.) Дмитрия Скоробогатова и «Армейские записные книжки» (1962) Семена Гудзенко.
Скоробогатов, Дмитрий Иванович. Однополчане/ Ген.-майор артиллерии Д. И. Скоробогатов. - Москва: Воениздат, 1976. - 239 с., 9 л. ил.; 21 см. - (Военные мемуары).
В годы войны генерал-майор артиллерии Дмитрий Иванович Скоробогатов командовал артиллерийской бригадой, которая сражалась с гитлеровскими захватчиками у стен Ленинграда, в Прибалтике, участвовала в освобождении Польши и завершила свой поход в Берлине. О героизме артиллеристов, их роли в наступательных операциях и о фронтовом братстве он и рассказывает на страницах своей книги «Однополчане».
Наибольший интерес данная книга представляет с точки зрения детального описания военных операций, и это вполне закономерно ведь ее автор – человек, знающий военное дело изнутри.
«Новый день - это новые бои. На рассвете гитлеровцы возобновили атаку. Началась она, как всегда, с артиллерийского и минометного обстрела. Лежа в мокром окопе, мы слышали, как с оглушительным треском рвались рядом снаряды и мины. Думали: вот-вот накроет. Нас то и дело забрасывало липкой землей. Вот немцы выскочили из своих траншей и бросились в атаку. Но и на этот раз наши стрелковые подразделения сдержали яростный натиск врага. Один за другим погибали разведчики. Капитан Бялых остался один. Когда гитлеровцы подошли почти вплотную, он, истекая кровью, дал свою последнюю очередь по врагам...» (Отрывок из книги)
Гудзенко, Семен Петрович. Армейские записные книжки/ [Предисл. П. Антокольского]. - Москва: Сов. писатель, 1962. - 115 с.
В 1962 году под названием «Армейские записные книжки» был издан фронтовой блокнот поэта-фронтовика Семена Гудзенко. В него вошли его журналистские записи и стихи, которые были сделаны им на службе пулеметчика в Отдельной мотострелковой бригаде особого назначения.
Фронтовым журналистом Семен Гудзенко стал не сразу – после ранения 2 февраля 1942 года – в живот осколком мины. В книге читаем: «Ранен в живот. На минуту теряю сознание. Упал. Больше всего боялся раны в живот. Пусть бы в руку, ногу, плечо. Ходить не могу. Бабарыка перевязал. Рана - аж нутро видно. Везут на санях. Потом довезли до Козельска. Там валялся в соломе и вшах». После госпиталя его признали негодным к строевой и с июня 1942-го он служит в редакции газеты ОМСБОНа «Победа за нами».
Гудзенко писал о боях, фронтовых друзьях, о свободе, добываемой ими на краю смерти. О праве человека остаться человеком на войне. Незадолго до ранения в своем блокноте он сделал запись: «Декабрь 1941: Снег, снег, леса и бездорожье. Горят деревни. Бой под Хлуднево. Пошли опять 1-й и 2-й взводы. Бой был сильный. Ворвались в село. Сапер Кругляков противотанковой гранатой уложил около 12 немцев в одном доме. Крепко дрался сам Лазнюк в деревне. Лазарь говорит, что он крикнул: «Я умер честным человеком». Какой парень. Воля, воля! Егорцев ему кричал: «Не смей!» Утром вернулось 6 человек, это из 33. Три дня - и нет такого отряда. Хлебников написал: «Когда умирают люди - плачут». Я бы плакал, но не умею…».
Несмотря на поэтическое содержание, в «Армейских записных книжках» Семена Гудзенко нет лирики, лишь правда – горькая, суровая, трагическая правда о военных буднях простых советских людей, единых в своем фронтовом братстве.
Когда на смерть идут – поют,
а перед этим
можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою –
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв –
и умирает друг.
И значит – смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним
идет охота.
Будь проклят
сорок первый год –
ты, вмерзшая в снега пехота.
(С. Гудзенко «Перед атакой», отрывок)
*****
Вот уже 74 лет минуло со дня окончания войны. Для мировой истории прошел крохотный миг, а для людей - целая жизнь. Давно смолкли звуки взрывов, стихла стрельба, закончились кровопролитные бои. Время течет, проходят годы, затягивая, словно пеленой, былое. Но память живет, продолжают полыхать страшными воспоминаниями, болью, потерями и страницы фронтовых дневников. Как живые весточки минувшей войны, они обращают взгляды каждого из нас в глубины нашей истории. Пронизанные страданием и пропахшие порохом, они несут в себе свою, жизнеутверждающую философию – любви: к тишине, весне, родным, Родине, миру и к жизни в целом.
В преддверии дня великой Победы возьмем в руки эти книги – самые живые, самые страшные и самые трепетные свидетельства прогремевшей войны. И пусть майская тишина наступающей весны благодатью отзовется в сердце каждого из нас!
Голубева А., пресс-служба библиотеки
